Автор: kajitokika
Фэндом: X-Men
Герои: Эрик/Чарльз, Пьетро, и все-все-все
Жанр: Как в жизни – поровну ангста и юмора
Рейтинг: R
Размер: макс
Статус: в процессе
Заявка: фул текстНаписано для единственной и неповторимой Кастиэль ебашит хардкор по заявке Фик на тему: «Ты уже прогнал меня однажды, я послушался, и сам смотри, к чему нас это привело. Теперь – не уйду и не отпущу». То есть Магнето берет Чарльза почти что в плен, запирает у себя, удерживает против воли, скажем, после событий дней минувшего будущего. Тот злится, пытается освободиться день за днем, шлет Эрика на три буквы, но тот если вбил себе что-нибудь в свою очаровательную голову, то это уже никакой мухобойкой не выбьешь. Тут даже жанр неважен – что угодно было бы интересно прочесть, от ангста до стеба, главное – очень хочется увидеть это вот упрямое: «Мой, теперь не отпущу».
Описание: После событий ДМБ прошло несколько лет. Чарльз – лидер Людей Икс. Эрик – предводитель Братства Мутантов. Но кое-кого такое положение вещей не устраивает.
От автора: Кто сказал, что один Эрик может быть упрямым? Вовсе нет. Местами сквозь личину всепрощающего учителя проглядывает dark!Чарльз.
Ранее: Часть 1, Часть 2, Часть 3, Часть 4, Часть 5, Часть 6, Часть 7, Часть 8, Часть 9
Часть 10, 1978 слов
Ванда перевернула страницу.
– «Мы точно увидимся. Если и не здесь, то в Нангилиме»… На сегодня достаточно.
– И они встретились? – сонно спросила Лорна.
– А как ты думаешь? – на сухой голос с порога обернулись обе сестры.
– Папа! – Лорна волчком подскочила в кровати, забыв про усталость.
– Отец, – склонила голову Ванда.
– Так что ты думаешь?
– Думаю, что встретились. Они ведь очень-очень любили друг друга.
– Иногда этого недостаточно, – отстраненно усмехнулся Эрик. – Но ты права, они действительно встретились.
– Папа, а ты мне дочитаешь?
Ванда внимательно посмотрела на отца, что-то поняла для себя и предложила:
– Думаю, уже поздно. Сказки, как и ты, должны отдыхать. Продолжим завтра, хорошо?
Магнето присел на край кровати, отвел волосы со лба младшей дочери и коротко прикоснулся губами. Лицо ничего не выражало, и картина «взрослый человек, ребенок, поцелуй на ночь» напоминала скорее четкие и скупые линии гравюры, чем тепло акварельных красок. Лорна потянулась навстречу и пробормотала:
– Ты обещал, что они встретятся.
Судорога боли остается судорогой, даже если она замаскирована под улыбку.
Прикрыв за собой дверь в спальню, Ванда подалась вперед, впиваясь в отца взглядом. В темноте коридора глаза казались лишенными радужки.
– Ты хотел поговорить?
– Да. Я хочу, чтобы ты вернула Церебро обратно. Нам он ни к чему, а профессор использует его для защиты мутантов.
В яростной нелюбви к телепатическим манипуляциям над своим сознанием Магнето делал единственное исключение, и к Ванде оно отношения не имело. Приходилось догадываться, считывая всем доступный, но не всем понятный язык позы, жестов и осанки. Сейчас облако мощной спокойной силы, обычно окружавшее отца, дробилось разрывами как от сильного ветра.
Ванда спросила:
– Ты не видишь другого выхода?
– Я не вижу смысла продолжать этот фарс. Это было ошибкой.
– Я хочу поговорить с ним, если ты разрешишь.
– Не разрешу. Говорить не о чем. Просто сделай все как было раньше.
Вернувшись в самолет, Чарльз не стал требовать у Хэнка новую порцию сыворотки, хоть и хотелось. Чувствовать Эрика близко – протяни мысль и дотронешься – было чуть менее страшно, чем не чувствовать совсем. Один раз Ксавье попытался позвать, еле слышно, не дыша, и вместо ответа Дрозд медленно пошел вверх, против силы тяжести, против законов аэродинамики, с выключенным двигателями. Маккой защелкал тумблерами с удвоенной энергией. Он больше ни о чем не спрашивал Чарльза и ни на что не намекал – все было ясно и так.
Ксавье отрешенно смотрел в иллюминатор, чувствуя себя пустым. Привычный гомон голосов на краю сознания, набирая силу с каждой минутой, пока действие препарата слабело, оставался бессмысленным шумом. Во всем многоголосии чужих сознаний Чарльз хотел услышать один-единственный, стальной и ироничный голос, который всегда говорил ему правду. И лишь вместо него одного была тишина.
Невидимое магнитное поле твердой рукой держало самолет в воздухе пока, набирая гул, не запустились двигатели. Тогда рука отпустила, Дрозд на мгновение просел, будто попав в воздушную яму, но тут же выровнялся, повинуясь управлению. Маккой обернулся через плечо и почему-то вполголоса спросил:
– Все готово, мы возвращаемся?
– Не возвращаемся. Уходим.
– Уходим – в смысле идем пешком?
Профессор попытался рассмеяться, неестественно громко и болезненно.
– Нет, Хэнк. Улетаем. У нас с тобой разные отправные точки.
– Ты уверен, что ты в порядке, Чарльз?
– Этот вопрос не подразумевает честного ответа.
Зрачки Хэнка по-звериному сузились.
– Он был с тобой, и ты ему позволил? Ты поэтому такой странный?
Ксавье вскинул голову. Не было вокруг настоящих врагов, а хотелось найти любого, заслужившего осуждение, лишь бы не смотреть в самого себя. Слова горчили на языке:
– Отлично. Давай поговорим о том, как у нас с тобой не получилось. Потому что у тебя не вышло с Рейвен, а у меня – с Эриком. Или не будем? Честность ведь никому не нужна, от нее одни беды.
Маккой отвернулся.
– Я лучше отвезу тебя домой.
Чарльз думал, что уйдет как проигравший, а вернется домой как победитель. Ничего не вышло. Похоже, реальности, достаточно просторной для их с Эриком общих убеждений, просто не существовало.
Особняк встретил его оживленным недоумением жильцов. Мысль «Церебро у нас» тянулась единой красной нитью сквозь все сознания. Другая, менее явная, проходя через учеников и преподавателей, становилась похожа на зебру. Джин и Скотт подошли первыми, держась за руки. Девушка будто сияла изнутри восторженным «все хорошо». Циклоп, мрачнее тучи, подбирал в голове, как сформулировать вопрос, чтобы он не звучал грубо. Чарльз нечеловечески устал, и от необходимости что-то объяснять и оправдываться его вело.
– Да, Скотт, мы с Магнето переспали. Нет, Джин, мы не будем вместе. Да, Церебро останется у нас. Если больше вопросов нет, я бы хотел побыть один.
– У меня вопрос, Чак, – оттесняя Циклопа плечом, объявил Росомаха. – Что ты, так и растак, здесь делаешь?
– Профессор улетел, – сияя белоснежной улыбкой, доложил Пьетро.
Магнето кивнул, не отрываясь от книги, вопреки новомодным веяниям, бумажной.
– «Король былого и грядущего»? – прочитал Ртуть, возникая за спиной отца. – Это типа про религию?
– Назови последнюю книгу, которую ты сам прочитал, – не вступая в вечную дискуссию о пользе самообразования, потребовал Магнето.
– Пап, ну вот ты как всегда.
– Книгу, Пьетро!
– Ну… «Кингсмэн».
Магнето задумался.
– Это как-то связано с королем Артуром?
– Да, – обрадовался Пьетро, чувствуя, что общая тема, наконец, нашлась. – У них тайное общество как у нас, хотя они не мутанты, а просто крутые чуваки. Всем заправляет мужик по кличке Артур, только он предатель, а главный чувак, который пока не Галахад, его обставляет и спасает человечество.
– Это какая-то новая интерпретация мифов? – подозрительно поинтересовался Эрик.
Пьетро почувствовал, что проклюнувшийся было призрак взаимопонимания стремительно тает.
– Нарисовано круто, – добавил он, уже не надеясь.
Эрик молча закатил глаза с выражением «я тебя породил, а что было дальше, написано в книгах, которые ты не читаешь».
– Пап, ну ладно тебе, я много книг знаю. Хочешь, я прямо сейчас твою прочитаю? Минут за пять. Ты только не расстраивайся.
– Нет! – рявкнул Эрик. – Хочешь читать – иди в библиотеку. Если еще помнишь, где она.
Пьетро обиженно надулся. Эрик поморщился, отложил Уайта в сторону и заметил:
– Образование – краеугольный камень твоего сознания.
– Образование – дело наживное, а вот проф улетел насовсем. Церебро-то сестрица вернула.
Выражение лица Ртути было сама невинность. Вспышки со стороны отца не последовало, хоть Пьетро и ожидал, и надеялся на нее. По крайней мере, когда Магнето буйствовал, он буйствовал искренне. Тщательно копируя отцовское выражение лица, Пьетро возвел глаза к потолку. Ничего интересного там не обнаружилось, и взгляд пришлось опустить обратно. Эрик молчал.
– Ты вообще не собираешься нам помогать?
– Нам? – мгновенно отмирая и обрастая подозрениями, вопросил Магнето.
– Ну, мне, Ванде, Мистик, Гамбиту, Росомахе…
– Ах, Росомахе?
– Пап, это уже детали. Вы с профом как сговорились.
– Хватит! – Эрик грохнул кулаком по столу. – Все кончено. Ваш план провалился. Смирись с этим и придумай новый. Чему я тебя учил?
– Новый? – продолжая разыгрывать невинность, оживился Ртуть. – Значит, ты одобряешь?
– Новый, Пьетро, а не вариации на тему старого. Займись комиссией по проблемам мутантов. Планированием операций. Уровнем инфляции, в конце концов.
Беспечное выражение сменилось настороженным.
– Типа экономикой? Пап, где я, а где экономика. Да я тебе весь золотой резерв сюда перетащу, если хочешь.
Экономическое образование отпрыска было ни на единую ель менее дремучим, чем историческое. Поскольку финансовый кризис США неизбежно отразился бы на мутантах всего мира, Магнето счел нужным поправить:
– Хорошо, не надо экономики. У нас остается еще много нерешенных проблем.
– У вас с Чарльзом?
Металлическая стена, вырастающая из пола у тебя перед носом, тоже может быть расценена как аргумент.
– Это мой дом, – заводясь с пол-оборота, прорычал Чарльз. – Видишь ли, Логан, я здесь живу.
Хоулетт и бровью не повел.
– Могу спросить по-другому: почему ты вернулся один?
– Вдвоем с Хэнком, если хочешь знать.
– Леншерр тебя отпустил?
Сгрести за грудки своего оппонента и впечатать его в стену было больше под стать самому Росомахе, но профессор справился с задачей не хуже, несмотря на инвалидное кресло.
– Хватит. Обсуждать. Со мной. Леншерра.
Логан не испугался, как остальные, а даже, казалось, развеселился.
– Что, приложить Маккоя рука не поднялась? Чакки, не трогаешь только женщин, детей и тех, с кем ты трахался?
Ксавье отпустил Хоулетта. Лицо потемнело до металлической серости, а рука привычным жестом взметнулась к виску.
– Я могу за три секунды заставить твой мозг поверить в то, что вся вода в твоем организме закипает. Не советую экспериментировать.
– А я живучий, Чарли, ты не забыл? И еще – тут дети.
Ксавье оглянулся, только сейчас осознавая, что они не одни. Скотт и Джин застыли наизготовку. Ороро в домашнем халате стояла, широко раскинув руки, за ее спиной сгрудились сонные ученики. В полной тишине всхлип Китти прозвучал как пушечный выстрел. Чарльз дернулся, будто ударили, и уронил руку, чувствуя, как темнеет перед глазами.
– Все хорошо, никто никого не обидит. Мне жаль, что вы это слышали. Обещаю, больше это не повторится.
– Ничего не хорошо! – Китти прошла вперед сквозь руку Ороро. – Почему Магнето вас прогнал? Мистер Хоулетт говорил, что он вас любит. А он вернул Церебро и вас обратно.
– В этой школе, Чарли, с тобой будут обсуждать Леншерра до тех пор, пока она обитаема, – наклоняясь и опуская руку на плечо Ксавье, заметил Логан. – Эй, проф, ты же сам учил их тому, что нельзя быть равнодушными.
Чарльз огляделся, встречая взгляды один за другим. Вздохнул, собираясь с силами. Попытка не удалась, хоть попробовать и стоило.
– Хорошо, пусть так. Тогда вы все должны понять одну вещь. Либо вы, либо он. Магнето не пойдет на компромисс.
– Ху… чушь, – отрезал Логан. – Он уже это сделал, раз ты здесь. Знаешь, этот парень, сын Леншерра, в одном прав на все двести. Есть только одна вещь хуже самих просранных возможностей. Это мысль о том, что ты все просрал. А теперь представь, что так будешь думать не только ты сам, но и все эти ребята вокруг тебя. Как по мне, так дерьмее некуда.
– Логан, ты учитель, – бесцветным голосом произнес Ксавье.
– Да, блядь, учитель. И ты тоже, профессор икс. Так чему научишь сегодня?
Тишина наступила полная, а все взгляды уперлись в профессора, как если бы он был дверью в новую неизведанную реальность. Много лет назад Чарльз мечтал о такой ответственности. Потом возненавидел ее. Потом привык. Вскоре она так тесно сплелась с жизнью, что границы стерлись подчистую.
Сейчас граница была одна, широкая и четкая, как свеженарисованная. Ксавье был готов делиться с учениками и друзьями всем, что ему принадлежало: кровом, пищей, мыслями, радостью и печалью. Щедро и легко отдавать от себя самого, если прочего было недостаточно. Одного Эрика он не был готов делить ни с кем.
Чарльз мысленно зажмурился и шагнул вперед, в бездну.
– Я выбираю Магнето.
И ничто не разрушилось.
Он взял машину. Дети, коллеги, просто друзья вышли провожать так, как будто профессор уезжал на целую вечность. Изучая их лица: радостные, встревоженные, сонные, Чарльз понял, что ему и не нужно использовать способности, чтобы узнать, о чем они думают. Молчание чужих голосов в собственной голове вслед очередной порции сыворотки больше не казалось одиноким.
– Уверен, что компания не нужна? – снова спросил Логан.
– Перестань. Со мной ничего не случится. И в этот раз ты точно будешь лишним.
– Может, все-таки Дрозд? – хмуро переспросил Маккой. Он в восторге не был.
– Нет. Пусть все будет по-настоящему. Как у обычного человека.
– Вы не обычный человек, профессор, – сказала Шторм.
– Но мы и не боги, Ороро, чтобы забыть о том, как ходится по земле. К тому же, – Чарльз ласково провел рукой по капоту. – Может быть, я тоже хочу немного поуправлять металлом.
– Периметр круглосуточно охраняется, – докладывал Гамбит. – В самом здании система кодовых замков. При малейшей попытке взлома срабатывает сигнализация.
– Пульт управления?
– Под землей. Сразу не добраться.
– Не проблема, – деловито заметила Мистик. – Я могу войти и отключить охранную систему изнутри.
– Не нужно, – Магнето повел рукой и металлические фигуры на карте сместились к центральному входу. – Мы войдем отсюда.
– Фронтальная атака? – обрадовался Пьетро. – Круто, как в старых добрых вестернах. Чур, я Буч Кэссиди.
– Помните: мы не разбойники. Это наш манифест, – Эрик выпрямился. – Чем больший резонанс поднимется, тем лучше. Пусть люди узнают, что за их спиной правительство возобновило программу Стражей. Вряд ли рядовые налогоплательщики будут в восторге после Вашингтонского конфликта.
– А если именно в результате наших действий они решат, что программа необходима? – спросила Ванда.
Эрик уверенно кивнул.
– Для кого-то так и будет. Таким образом мы узнаем имена наших врагов.
– Наши имена им известны и без этого, – процедила Эмма. – Ты как всегда действуешь радикально.
Магнето пожал плечами.
– Если цель операции – удаление органа, массаж не поможет. Кроме того, местонахождение нашей базы до сих пор никому не известно.
– Если только профессор икс не проболтается, – прозвучал низкий грубоватый голос от двери.
– Нет, Джаггернаут. Профессор получил то, что хотел. Больше он здесь не появится.
– Получил, да видать не все. Он снова здесь.
для обзоров